Советский Союз спонсировал Коммунистическую партию Индии (КПИ) с ее создания в 1925 г. и до начала 1990 г. В колониальный период роль куратора индийских коммунистов выполняла Коммунистическая партия Великобритании, а после провозглашения независимости Индии в 1947 г. КПИ напрямую финансировал уже Международный отдел ЦК КПСС. Так, за период с августа 1975 по февраль 1977 г. он отпустил получателю 8264244 рупии. Средства для КПИ поступали по мере надобности, наличными в местной валюте. Их передачей занимался сотрудник Первого главного управления КГБ СССР. Операция была тщательно спланирована и проводилась неподалеку от Нью-Дели. Деньги получал связной и доставлял их генеральному секретарю КПИ. Тот заполнял расписку с указанием полученной суммы, и она в удобный момент переправлялась в советское посольство. С 1951 г. эту миссию выполнял Аджой Гхош, а с 1964 г. Раджешвара Рао. Помощь для КПИ из Советского Союза поступала также по линии Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов, Агентства печати «Новости», Фонда помощи левым рабочим организациям, Всемирного совета мира и других организаций. Особенно весомые доходы приносили контролируемые индийскими коммунистами торговые компании, связанные с советским импортом-экспортом. Коммунистов левой ориентации в Индии с 1956 г. спонсировала и Коммунистическая партия Китая. Распад СССР и прекращение советской финансовой поддержки привели к ослаблению политических позиций КПИ в стране. Если в 1989 г. на выборах в парламент она провела 12 депутатов, то в 2009 – 4, а в 2024 г. – 2 депутатов. На региональном уровне КПИ остается у власти только в Керале, где входит в состав коалиционного правительства Левого демократического фронта. Автор впервые вводит в оборот документы из хранилищ АВПРФ и РГАСПИ.   

Скачать PDF Скачать JATS

Советский Союз оказывал безвозмездную финансовую поддержку зарубежным коммунистическим партиям с момента своего создания. Такая практика имела не партийный, а государственный характер и продолжалась до начала 1990 г. Среди тех, кто получал советскую помощь, особое место принадлежало Коммунистической партии Индии (КПИ). Место это ей определил лично И.В. Сталин.
Сталин считал победу социализма в мировом масштабе вполне реальной при участии России, Индии и Китая, составляющих вместе большинство населения. При этом шансы на успех Индии он ставил выше, чем Китая, поскольку она была «капиталистически более или менее развитой» и располагала многочисленным национальным пролетариатом [Сталин, 1947, с. 146]. 2 марта 1951 г. в беседе с представителями ЦК КПИ в Кремле он подчеркнул: «Ваша партия имеет очень богатые перспективы. Страна у вас хорошая, она может быть очень богатой. Можно организоваться хорошо. Создать хороший режим» [РГАСПИ, ф. 558, д. 311, оп. 11, л. 13].
Советский Союз не жалел денег для индийских коммунистов и спонсировал их одновременно по нескольким каналам. Распад СССР и прекращение его финансовой помощи, а также отсутствие новых значимых конструктивных идей и ярких лидеров в партии привели к ослаблению политических позиций и общественного влияния КПИ в стране.

Под опекой Сталина

Впервые о создании Коммунистической партии Индии объявил в октябре 1920 г. в Ташкенте Манабендра Натх Рой, известный индийский революционер и оппонент Ленина на II конгрессе Коминтерна по национальному и колониальному вопросу. В 1928 г. Рой разошелся со И.В. Сталиным, примкнул к Н.И. Бухарину, был исключен из Коминтерна, стал антикоммунистом и просил у вице-короля Индии А. Уэйвелла место в Исполнительном совете с жалованьем в 10 тыс. рупий. Это побудило Уэйвелла заметить в своем дневнике, что положение вице-короля (viceroy) все-таки лучше, чем вице-Роя (vice-Roy) [Wavell, 1973, p. 55].
Фактически же, Компартия Индии была образована 26 декабря 1925 г. в городе Канпуре на конференции индийских марксистов под председательством Сингаравеллу Четтийяра. В 1934 г. она стала секцией Коминтерна. В колониальный период партия была малочисленной и до 1942 г. находилась в подполье. Собственной материальной базы у нее не было. Она не могла даже покрыть расходы на приезды Четтийяра из Мадраса, где он работал адвокатом [Девяткина, Егорова, Мельников, 1978, с. 329].
В период освободительной борьбы, возглавляемой Индийским национальным конгрессом (ИНК) и его руководителями Махатмой Ганди, Дж. Неру, Сардаром Пателем и др., отсутствие прямых контактов с Москвой осложняло деятельность КПИ. Поэтому Коминтерн определил ей куратора в лице Коммунистической партии Великобритании (КПВ). Международными связями в ней занимался Раджани Палм Датт. Он родился в семье врача-индийца и шведки и был членом Исполкома КПВ. Помимо документов и периодических изданий мирового коммунистического движения он снабжал товарищей из Индии деньгами.
Начавшуюся в Европе II мировую войну КПИ характеризовала как империалистическую и по указанию Коминтерна проводила в городах Индии антивоенные демонстрации и митинги. Но после нападения Гитлера на СССР она выдвинула лозунг народной войны и призывала рабочих не участвовать в стачках. В результате 23 июля 1942 г. КПИ была легализована, а ИНК, выступавший за немедленный уход англичан из Индии, был запрещен. Арест его руководителей вызвал стихийные протесты. Отряды студентов и сельской молодежи громили полицейские участки, разрушали железнодорожные пути, линии связи, мосты. Армия и полиция были вынуждены применить оружие. 940 человек погибло, 1650 было ранено и 18 тыс. задержали без судебного разбирательства [Ranadive, 1988, p. 93]. Эти события вошли в историю Индии как «Августовская революция» 1942 г. КПИ в них участия не приняла, что дало основание ИНК обвинить ее в «предательстве». Сталин считал бездействие коммунистов большой ошибкой. «Почему вы не поддержали их? – спрашивал он лидеров КПИ в Москве. – Полагаете, мы выиграли войну, потому что вы прислали нам сотню ружей?» [Noorani, 2012, p. 91].
Послевоенные годы были особенно трудными для коммунистов Индии. Вслед за Сталиным они считали деколонизацию Южной Азии «политическим фарсом», а первого премьер-министра независимой Индии Дж. Неру «агентом американского империализма» [Кашин, 2024, с. 59–60]. Против такого подхода возражал генеральный секретарь КПИ с 1935 г. Пуран Джоши. Он дружил с Неру еще с конца 1920–х гг., был сторонником переговоров с индийским правительством и вхождения коммунистов в ИНК. В феврале 1948 г. его объявили «изменником» и правым оппортунистом и временно исключили из партии. Пост генсека КПИ занял Балчандра Ранадив. Он заявил, что в стране сложилась революционная ситуация и призвал к вооруженному свержению режима Неру. В ответ деятельность ряда провинциальных организаций КПИ была запрещена, а 50 тыс. коммунистов арестованы [Guha, 2017, p. 96].
Обескровленная компартия не сумела поднять на борьбу пролетариат в промышленных центрах и сосредоточила внимание на Теленгане, исторической области на юге Индии. В 1946–1951 гг. там произошло антифеодальное восстание крестьян, охватившее 3 тыс. деревень. Крестьяне захватывали помещичьи земли, распределяли их между собой, создавали отряды самообороны. Восстание возглавила КПИ. Правительство жестоко подавило его. Против крестьян действовала регулярная армия с опытом боевых действий в Кашмире, а мятежные деревни бомбила штурмовая авиация. Пленных повстанцев свозили в особые лагеря. Там их пытали, женщин насиловали и выставляли обнаженными на сельских площадях. Было убито почти 4 тыс. коммунистов [Gandhi, 2018, p. 353]. Вице-премьер и министр внутренних дел Индии Сардар Патель обещал, что в Теленгане не останется ни одного коммуниста.
Левосектантский подход нанес КПИ серьезный ущерб. Число ее членов сократилось с 90 тыс. в 1948 г. до 18 тыс. в 1951 г [Chandra, Mukherjee, 2000, p. 204]. Понадобилось срочное вмешательство Кремля. И в начале 1951 г. из Калькутты в Москву на советском пароходе нелегально прибыли четыре индийца. Они путешествовали по подложным документам в качестве кочегаров. Это были лидеры КПИ, сторонники «китайского пути» – Раджешвара Рао и Макинени Басавапуннайя и «индийского пути» – Шрипат Данге и Аджой Гхош. 9 февраля 1951 г. индийских коммунистов принял Сталин и беседовал с ними три с половиной часа без перерыва. Все это время он редко сидел за столом, ходил взад и вперед и курил трубку, сохраняя контроль за всеми нюансами дискуссии [Noorani, 2012, p. 91]. Через неделю индийцы направили ему свои вопросы и просили разъяснить отдельные положения будущей партийной программы. 2 марта Сталин повторно встретился с ними, а 12 мая проект программы КПИ опубликовала «Правда». В окончательном варианте документ был принят в октябре 1951 г. на конференции КПИ в Калькутте и получил известность как «сталинская программа».
Беседу Сталин начал с того, что предложил исправить оценку революции в Индии с социалистической на антифеодальную и считать ее первым этапом народно-демократической революции. Он рекомендовал создать общенациональный, революционный фронт пролетариата, крестьянства, общественности и прогрессивных слоев национальной буржуазии и направить его против английского империализма. Сталин считал, что Индия обладает «национальной спецификой», и поэтому ее коммунисты не должны слепо копировать китайский опыт: «Китайский путь был хорош для Китая. Он недостаточен для Индии, где нужно сочетать пролетарскую борьбу в городах с борьбой крестьян» [РГАСПИ, ф. 558, д. 310, оп. 11, л. 80].
По мнению Сталина, рассуждать о гражданской войне в Индии пока рано. Тем не менее, восстание крестьян в Теленгане можно рассматривать в качестве ее ростка. «В Теленгане захватили землю, но это ничего пока не говорит. Крестьян надо учить борьбе на малых вопросах – уменьшение арендной платы, уменьшение доли урожая, выплачиваемой помещику, и т.д. Надо на таких небольших вопросах воспитывать кадры, а не говорить сразу о вооруженной борьбе. Если бы началась широкая вооруженная борьба, то у вас возникли бы серьезные трудности, так как партия у вас слабая», – подчеркнул он [РГАСПИ, ф. 558, д. 310, оп. 11, л. 81]. После возвращения из Москвы Рао, по совету Сталина, отправился в сельские районы Теленганы, где уговаривал крестьян сложить оружие и прекратить сопротивление властям. Эта задача была одной из самых трудных, которую он когда-либо выполнял [Noorani, 2012, p. 92].
В момент беседы с руководителями КПИ Сталин отказался от прежней оценки Неру и его правительства. Он заявил, что не считает Неру «марионеткой», и «опора правительства Неру не так шатка, как это кажется» [РГАСПИ, ф. 558, д. 311, оп. 11, л. 7]. Поэтому при определенных условиях коммунисты должны поддерживать политику премьер-министра, особенно внешнюю. В заключение он просил не рассматривать высказанные им соображения и советы в качестве указаний, но в действительности все считали их именно таковыми.
Усилия Сталина были не напрасными. В октябре 1951 г. генсеком Компартии Индии избрали А. Гхоша. На первых всеобщих выборах в парламент в 1951–1952 гг. КПИ получила поддержку 6 млн избирателей и 16 депутатских мест [Butler, Lahiri, Roy, 1989, p. 82]. Это второй показатель после ИНК, позволивший ей зарегистрироваться в качестве национальной партии. Наибольшим влиянием коммунисты пользовались в штатах Мадрас, Западная Бенгалия, Трипура и Орисса, где их социальной базой являлись крестьяне. На выборах в 1957 г. коммунистам удалось провести в парламент уже 27 депутатов и сформировать коммунистическое правительство в штате Керала во главе с Эламкуламом Намбудирипадом, просуществовавшее 28 месяцев.

Советские гонорары КПИ

СССР не скупился на деньги для КПИ, но отпускал их по мере надобности, наличными в местной валюте. Составить представление об объеме финансирования Москвой коммунистов Индии позволяет следующий перечень, охватывающий период с августа 1975 по февраль 1977 г. Август 1975 г. – три платежа в 404157 рупий, 136010 и 440476 рупий; сентябрь 1975 – 473010 рупий; октябрь 1975 – 876486 рупий; ноябрь 1975 – 444118 рупий; январь 1976 – 668824 рупии; март 1976 – 300000 рупий; апрель 1976 – 666176 рупий, май 1976 – 200000 рупий; июнь 1976 – два платежа в 400000 и 769120 рупий; январь 1977 – два платежа в 90676 и 1354015 рупий и февраль 1977 г. – два платежа в 441176 и 600000 рупий [Andrew, Mitrokhin, 2005, p. 563]. Всего за указанный период получателю было отпущено 8264244 рупии или 0,94 млн долларов США. Самый большой транш в январе 1977 г. составил 1354015 рупий. В августе 1975 было проведено три платежа, а в июне 1976 и в январе и феврале 1977 г. по два платежа.
Распределением материальной помощи для компартий, включая КПИ, занимался Международный отдел ЦК КПСС, а передачей денег – сотрудник Первого главного управления КГБ СССР (ПГУ), ответственного за внешнюю разведку. «Мне в разные периоды своей жизни приходилось и получать пачки иностранных купюр на пятом этаже третьего подъезда здания ЦК КПСС, где размещался международный отдел, и передавать их адресатам. Это была задача, не имеющая прямого отношения к разведывательной деятельности и требовавшая лишь некоторых технических навыков. Не помню случая, чтобы наши операции фиксировались спецслужбами. Скандалов не было. Работать с членами компартии, то есть привлекать их к негласному сотрудничеству, разведке было запрещено Центральным Комитетом КПСС», – констатировал Леонид Владимирович Шебаршин [Шебаршин, 2020, с. 220], начальник ПГУ с февраля 1989 по сентябрь 1991 г., генерал-лейтенант. С весны 1971 по апрель 1977 г. он находился в Индии, сначала в качестве заместителя резидента, а потом и резидента, иными словами, был главным советским разведчиком в стране. До него эту должность занимал Я.П. Медяник, а после него Г.А. Ваулин, А.И. Лысенко и В.И. Трубников.
Деньги в Индии получал связной с кодовым именем БАНКИР. Он был членом Национального Совета КПИ, так с 1958 г. называется ее Центральный Комитет. Операция была тщательно спланирована и проводилась неподалеку от Нью-Дели. В 6.30 утра из главных ворот посольства СССР выезжал автомобиль, в котором находились Шебаршин и два его помощника. В 8.00 они парковались у безымянного озера, где 2,5 часа занимались ловлей рыбы. Песчаный берег водоема был усыпан гравием и изобиловал змеиными норами. Из них выползали мелкие кобры, когда кто-нибудь громко топал. В 10.30 рыболовы сматывали удочки и направлялись к месту конспиративной встречи. Обнаружив автомобиль связного, они следовали за ним и на безлюдном участке дороги передавали пачки купюр в открытое окно [Andrew, Mitrokhin, 2005, p. 323].
Однако деятельность советского резидента не была тайной для спецслужб Индии. Поэтому именно его, а не временного поверенного (посол В.Ф. Мальцев был в отпуске) пригласили в секретариат премьер-министра, как только стало известно о расстреле 15 августа 1975 г. президента Бангладеш Муджибура Рахмана и его семьи. Индиру Ганди интересовал вопрос о «китайском следе» в трагических событиях в Дакке. Шебаршин его не подтвердил и считал маловероятным [Шебаршин, 2020, с. 89].
А тем временем БАНКИР доставлял деньги в Нью-Дели Р. Рао, генсеку КПИ с 1964 по 1992 г. Тот заполнял расписку с указанием полученной суммы, и в удобный момент она переправлялась в советское посольство. До него аналогичную миссию выполнял А. Гхош, генсек КПИ с 1951 г., последовательный сторонник линии КПСС. Он никогда и никому не рассказывал о происхождении партийных денег, но консультировался с Э. Намбудирипадом и Говинданом Наиром об их использовании. От других руководителей партии финансовые дела держались в строжайшем секрете. Не знали о них и китайские товарищи [АВПРФ, ф. 090, оп. 24, п. 80, д. 5, л. 18].
13 января 1962 г. А. Гхош умер, и Советский Союз временно приостановил оказание материальной помощи КПИ. В этот период посол СССР в Индии И.А. Бенедиктов ежедневно проводил консультации с видными членами Нацсовета. Например, с Ш. Данге он встречался трижды, с Бхупешем Гуптой и Э. Намбудирипадом дважды. Показательно, что каждый из его собеседников выразил намерение распоряжаться партийными деньгами единолично. Но больше других проявил усердие Данге, один из основателей Компартии Индии и видный деятель профсоюзного движения, проведший в колониальных тюрьмах 13 лет. Было известно, что он установил связи с крупным бизнесом в Бомбее и использовал деньги монополий и профсоюзов не только на партийные, но и личные нужды [Mallick, 1994, p. 59]. В Калькутте и в других крупных городах он всегда останавливался в дорогих отелях.
2 апреля 1962 г. Данге предложил Бенедиктову план, по которому советское торгпредство закупало бы на общих основаниях 2 тыс. тонн касторового масла, что составляло треть его закупок СССР в Индии в тот период, а также порошок земляного ореха у некого Мукута Саха из Бомбея. Он прежде работал управляющим у миллиардера Бирлы и находился вне подозрений полиции. По словам Данге, проделанная операция позволила бы финансировать ежедневные газеты компартии сразу в 2–3 штатах [АВПРФ, ф. 090, оп. 24, п. 80, д. 5, л.148]. Бенедиктов счел его план ненадежным и отклонил.
Члены Нацсовета КПИ не скрывали желания в очередной раз посетить СССР, чтобы лучше ознакомиться с жизнью советских людей, а также получить бесплатную сезонную одежду в знаменитой 200–й секции ГУМа, поправить здоровье в Кремлевской больнице в Кунцеве и отдохнуть в цековских санаториях в Барвихе, Сочи, Гаграх и Крыма. Но советский посол не смог скрыть удивления, когда Б. Гупта настойчиво советовал ему пригласить в Москву под благовидным предлогом и, возможно, в составе делегации Говинда Сохея, министра тюрем штата Уттар Прадеш, сотрудничавшего с коммунистами [АВПРФ, ф. 090, оп. 24, п. 80, д. 5, л. 285].
Кроме Международного отдела ЦК КПСС деньги для КПИ из СССР поступали по линии Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов (ВЦСПС). Например, только в 1977 г. Всеиндийский конгресс профсоюзов, руководимый коммунистами, получил от ВЦСПС 10000 швейцарских франков и 43750 американских долларов [Andrew, Mitrokhin, 2005, p. 563]. Помогало КПИ и Агентство печати «Новости» (АПН). В 1960–е гг. оно оплачивало половину затрат издательского дома коммунистов Peoples Publishing House. Однако по сравнению с десятками крупных газет, финансируемых в Индии США, это выглядело достаточно скромно [Sood, 2018, p. 183]. В 1971–1977 гг. в АПН трудился Вячеслав Иванович Трубников, директор Службы внешней разведки РФ в 1996–2000 гг., генерал армии, Чрезвычайный и полномочный посол РФ в Индии в 2004–2009 гг. Он увлекался индологией и в последние годы жизни нередко посещал научные конференции и круглые столы, проводимые Центром индийских исследований Института востоковедения РАН. Свою лепту в копилку КПИ внесли Всемирный совет мира, возглавляемый в 1977–1990 гг. индийским коммунистом Ромешем Чандрой, Фонд помощи левым рабочим организациям, в который 80 % средств поступало от КПСС, и другие организации. Особенно весомые поступления приносили контролируемые индийскими коммунистами торговые компании, связанные с советским импортом-экспортом.
А еще деньги панджабской парторганизации КПИ переводили сикхи, проживающие в Англии [АВПРФ, ф. 090, оп. 24, п. 80, д. 5 л. 18], а керальской парторганизации помогал Бирла [Mallick, 1994, p. 35]. Не остались в стороне и китайские товарищи, которые за 6 лет до индийско-китайского пограничного конфликта 1962 г. спонсировали индийских коммунистов левой ориентации в Западной Бенгалии, Андхра Прадеше и Керале. Китайские дипломаты особенно часто посещали эти штаты и вели агитацию, что в СССР создается новый «культ Хрущева» и Москва проводит политику «большой дубинки» по отношению Албании. В парторганизации Западной Бенгалии открыто рассуждали о «ревизионизме КПСС и Хрущева» и о том, что только Коммунистическая партия Китая (КПК) стоит на правильных марксистско-ленинских позициях. Посредником между КПК и левыми коммунистами Индии выступал Пучалапалли Сундарайя, член Нацсовета КПИ из Андхра Прадеша [АВПРФ, ф. 090, оп. 24, п. 80, д. 5, л. 42]. При всем том, финансовая помощь КПИ со стороны КПСС была сравнительно большей, чем КПК.

Мозаика компартий в Индии

В апреле 1964 г. в КПИ произошел раскол. Ее Нацсовет покинули 32 из 39 членов, поддержанных 60–65 % индийских коммунистов от их общего числа в 175 тыс., включая всю парторганизацию Западной Бенгалии [Mallick, 1994, p. 60; Surjeet, 1986, p. 25]. Новая партия получила название Коммунистическая партия Индии (марксистская) или КПИ(м). Ее генеральным секретарем был избран П. Сундарайя, которого называют «марксистским Ганди», а членами Политбюро М. Басавапуннайя, Джьоти Басу, Э. Намбудирипад, Б. Ранадив, Харкишан Сингх Сурджит и др.
Поводом для раскола послужило обвинение в сотрудничестве с британскими колониальными властями выдвинутое в адрес Ш. Данге, председателя КПИ с апреля 1964 г. Об этом свидетельствует содержание его письма из тюрьмы Канпура, датированного 28 июля 1924 г. и обнаруженного в Национальном архиве Индии [Noorani, 2012, p.90]. Данге назвал это письмо подделкой. Подлинными же причинами размежевания стали глубокие идейно-политический разногласия и отсутствие организационного единства. КПИ превратилась в рыхлое образование, в ней царили разброд и шатания. Одни утверждали, что ее членам дали слишком много демократии, другие видели проблемы в чрезмерном централизме. Партийных работников увлекла рутина, они утратили дух горения и самопожертвования [АВПРФ, ф. 090, оп. 24, п. 80, д. 5, л.181].
Члены КПИ(м) поспешили обвинить руководителей КПИ, ориентировавшихся на КПСС, во всех партийных бедах и объявили нереальной установку на некапиталистический путь развития Индии и образование правительства «национальной демократии». Вместо этого они выдвинули задачу формирования левого демократического фронта и построения государства «народной демократии» [Surjeet, 1986, p. 26-31]. Большое давление на КПИ(м) с самого начала оказывала КПК. КПИ(м) рассматривала индийско-китайский пограничный конфликт 1962 г. как столкновение капиталистического и социалистического лагеря и заняла прокитайскую позицию, что вызвало репрессии властей. 30 декабря 1964 г. 660 членов партии арестовали по обвинению в получении денег из китайских фондов и в содействии в подготовке новой китайской атаки на Индию [Mallick, 1994, p. 77].
Для преодоления последствий раскола в октябре 1965 г. в Москву прибыл Сундарайя, а в апреле 1966 г. делегация КПИ во главе с Данге. С индийскими коммунистами неоднократно беседовал М.А. Суслов. Возвратившись на родину после лечения в Кремлевской больнице, Сундарайя признал целесообразным участие коммунистов в выборах в законодательные органы власти в составе коалиции прогрессивных сил. Но активная полемика между КПИ и КПИ(м) продолжалась еще десять лет, препятствуя их согласованным действиям на выборах и проведению совместных акций. Все эти годы ее самой острой темой оставалось отношение к индийскому правительству. Так, после национализации Индирой Ганди в июле 1969 г. 14 крупнейших банков КПСС определила для Индии место кандидата в группу стран некапиталистического пути развития и рекомендовала индийским коммунистам перейти от критики внутренней политики премьер-министра к ее поддержке. КПИ согласилась с этим и получила в январе-феврале 1977 г. 3 млн рупий дополнительной советской помощи на проведение кампании по выборам в парламент [Andrew, Mitrokhin, 2005, p. 330]. Что касается КПИ(м), то она мнение Москвы игнорировала и дистанцировалась как от КПСС, так и КПК.
Тогда же из КПИ(м) вышла группа левых экстремистов во главе с Чару Маджумдаром и 22 апреля 1969 г., в очередную годовщину со дня рождения Ленина, объявила о создании Коммунистической партии Индии (марксистско-ленинской) или КПИ(м-л). Ее основу составили участники движения за экспроприацию частных земельных владений, начавшегося в 1967 г. в деревне Наксалбари в штате Западная Бенгалия. Отсюда происходит их название – наксалиты.
КПИ(м-л) развернула вооруженную партизанскую борьбу против правительства Индии под лозунгами «аграрной революции» и «построения бесклассового общества». Своим идейным вдохновителем она объявила Мао Цзэдуна. Социальной опорой наксалитов являются беднейшие слои крестьянства, сельскохозяйственные рабочие и адиваси, представители племен, живущие в лесной местности и подвергающиеся притеснениям. Радикальные лозунги этого движения оказались хорошей приманкой и для городской молодежи, особенно студентов [Юрлов, Юрлова, 2010, с. 351].
Маоисты активно действуют в штатах Чхаттисгарх, Джаркханд, Бихар, Одиша, Западная Бенгалия, Теленгана, Андхра Прадеш и Махараштра, где ими создан «красный коридор». Он охватывает 27 % территории Индии, от границы с Непалом на севере до штата Тамилнаду на юге, и 39 % населения страны. Вооруженные отряды наксалитов насчитывают до 15 тыс. бойцов, из них 40 % женщины [Banerjee, 2017, p. 19]. Существуют даже отдельные дружины «лесных сестер». Храбростью и дерзостью они превосходят партизан-мужчин. Экстремистов обучают кадровые офицеры индийской армии, вернувшиеся в родные деревни после увольнения. Маоисты располагают надежными каналами переброски оружия и амуниции из-за границы. Основными источниками их финансирования являются различные фонды с китайскими корнями, экспроприируемые ценности и произвольные налоги, которыми они обложили землевладельцев, бизнесменов и правительственных чиновников.
Наксалиты совершают вооруженные нападения на государственные учреждения, полицейские участки, поместья, банки, учебные заведения и общественный транспорт. В 1970–1980–е гг. большую часть их жертв составили активисты КПИ(м) [Mallick, 1994, p. 145]. Дело в том, что с приходом к власти КПИ(м) в 1967–1969 гг. в Керале в составе Объединенного фронта, а также в 1977 г. в Западной Бенгалии и в 1978 г. в Трипуре в составе Левого фронта, милиция коммунистов вместе с полицией и армейскими подразделениями принимала участие в преследовании маоистов и разгроме их баз. В отместку те прибегают к индивидуальному террору. С особой жестокостью они расправляются с предателями и осведомителями, которым отрубают головы и оставляют их на обочинах дорог.
У наксалитов нет единого центра и единого командования. Название «Коммунистическая партия Индии (марксистско-ленинская)» носят три десятка группировок, действующих на территории двадцати штатов. Впоследствии некоторые из них свое название уточнили. Так появились КПИ(м-л)–Красное знамя, КПИ(м-л)–Народная война, КПИ(м-л)–Новая демократия и другие. Однако сущность идеологии и тактики маоистов от этого не меняется. Особняком стоит КПИ(м-л)–Освобождение или КПИ(м-л)–О. Она была создана 28 июля 1974 г. в Бихаре. Партия направляет усилия на участие в выборах в парламент и законодательное собрание Бихара и ратует за совместные действия демократических сил и проведение легальных общественных мероприятий [Sen, 2017, p. 115].
21 сентября 2004 г. группировка КПИ(м-л)–Народная война (Андхра Прадеш) и Маоистский коммунистический центр Индии (Бихар и Джаркханд) объединились в Коммунистическую партию Индии (маоистскую). Она поставила задачу осуществить «новую демократическую революцию» путем «вооруженной аграрной войны». Ликвидация монархии и приход к власти маоистов в соседнем Непале в мае 2008 г. способствовали повышению их активности в Индии. Пик атак маоистов пришелся на 2010 г. Их жертвами стали 1005 человек, включая 720 гражданских лиц и 285 военных [Tripathi, 2014, p. 44]. 6 апреля 2010 г. в ходе столкновения в джунглях дистрикта Дантевада штата Чхаттисгарх погибли 76 полицейских. В атаке участвовало до тысячи партизан. Коммунистическая партия Индии (маоистская) признана террористической организацией и несет ответственность за 90 % вооруженных нападений, совершаемых наксалитами [Nayak, 2011, p. 5].
Несмотря на пеструю мозаику коммунистических партий, легитимными и политически деятельными в масштабах страны можно признать только КПИ и КПИ(м). С конца 1970–х гг. они перешли от идейной конфронтации и блокирования друг друга на выборах к позиционному сближению, чему способствовала их совместная работа в парламенте и в коалиционных правительствах штатов, а также согласованные действия по защите прав наименее обеспеченных слоев населения. Свою лепту в сплочение коммунистического движения Индии внес и Советский Союз. Неслучайно, что в 1986 г. на XXVII съезде КПСС впервые присутствовали сразу две делегации коммунистов Индии – КПИ и КПИ(м).

C СССР и без него

Тесные контакты руководителей Компартии Индии с Москвой вызывали негативную реакцию в Нью-Дели. 12 сентября 1948 г. в беседе с послом СССР в Индии К.В. Новиковым Дж. Неру обратил внимание на то, что в советской прессе часто появлялись недружественные Индии статьи. Они обвиняли Индию в «плутократическом государственном управлении», а его лично в стремлении создать третий блок из числа стран Юго-Восточной Азии. Неру подчеркнул, что не может не связать эти факты «с весьма благожелательным отношением» советского правительства к индийским коммунистам. Он с обидой рассуждал о том, что членов ЦК КПИ принимает Сталин и ведет с ними продолжительные беседы, тогда как его сестре и первому послу Индии в СССР Виджае Лакшми Пандит он не только отказал в приеме, но и в посещении среднеазиатских советских республик [АВПРФ, ф. 0117, оп. 2а, п. 4, д. 8, л. 22].
В неменьшей степени премьер-министра Индии волновала и финансовая поддержка, оказываемая Советским Союзом КПИ. Впервые Дж. Неру указал на это Н.С. Хрущеву и Н.А. Булганину во время их официального визита в Индию в 1955 г. [Andrew, Mitrokhin, 2005, p. 561]. Ранее секретная служба Индии дешифровала переписку ЦК КПИ с Москвой и ознакомила Неру с ее содержанием, в том числе с объемами помощи индийским коммунистам. «Он похвалил нас и сказал, что русские могут гордиться проделанной ими работой», – вспоминал позднее Б.Н. Маллик, директор Разведывательного бюро Индии в 1950–1964 гг. [Mullik, 1972, p. 61].
В отличие от Дж. Неру Индиру Ганди мало занимала проблема спонсирования коммунистов из-за рубежа. С 1969 г. КПИ не давала ей веских оснований для недовольства и поддерживала в целом ее внутреннюю политику, включая введение в 1975 г. чрезвычайного положения. Оно действовало 19 месяцев и сопровождалось свертыванием демократии, ограничением гражданских прав, цензурой, произволом и массовыми репрессиями. Но особенно возмущала индийцев кампания стерилизации, охватившая 10756964 человека [Jayakar, 1995, p. 301]. Правило добровольности повсюду нарушалось. В клиники свозили всех подряд, в том числе меленьких мальчиков и дряхлых старцев. Все это подорвало общественный престиж коммунистов, которых в Индии стали называть «индириными хвостами» [Mallick, 1994, p. 150]. В итоге в 1977 г. И. Ганди с союзниками потерпела поражение на выборах. Ответственность за провал своего политического курса руководство КПИ возложило на Данге. В апреле 1978 г. его сместили с поста председателя КПИ, а в мае 1981 г. исключили из партии. Попытки Данге и его дочери Розы Дешпанде основать Всеиндийскую коммунистическую партию, а затем Объединенную коммунистическую партию Индии Советский Союз не поддержал.
В начале 1980 г. И. Ганди вернулась к власти и столкнулась с жесткой критикой своей политики со стороны КПИ, особенно в связи с подготовкой и подписанием в 1982 г. контракта на приобретение Индией французских одноместных истребителей Mirage 2000H, полученного будто бы за взятку. Она даже пыталась жаловаться на коммунистов Л.И. Брежневу, посетившему Нью-Дели в декабре 1980 г. «Понятно, когда мы сталкиваемся с атакой “справа” и непонятно, когда “слева”», – сетовала она [Singh, 1984, p. 173]. Брежнев поднял этот вопрос на встрече с делегацией КПИ, но его вмешательство не повлияло на линию партию. После смерти Брежнева Индира Ганди была первым некоммунистическим деятелем, с кем встречался Ю.В. Андропов. С ним она тоже говорила о КПИ, а в июне 1983 г. изложила свои претензии к индийским коммунистам в письме на его имя [Andrew, Mitrokhin, 2005, p. 335].
Сменивший в 1984 г. И. Ганди на посту премьер-министра ее старший сын Раджив Ганди спонсирование индийских коммунистов и их политические амбиции на переговорах с М.С. Горбачевым не обсуждал. Его внимание поглощали «экономический федерализм», общественная модернизация, борьба с сепаратизмом и урегулирование сингальско-тамильского этнического конфликта в Шри Ланке. В 1986 г. в рядах КПИ насчитывалось 478 тыс. членов, КПИ(м) – 367 тыс. На выборах в 1989 г. КПИ отдали голоса 2,7 % избирателей и она провела в нижнюю палату парламента 12 депутатов, у КПИ(м) показатели были выше – 6,5 % избирателей и 32 депутата [Election Atlas of India, 2017, p. 204].
Распад СССР и прекращение стабильной советской финансовой поддержки привели к заметному ослаблению политических позиций Компартии Индии в стране. В этой связи необходимо указать также на отсутствие новых значимых конструктивных идей и новых ярких лидеров, призванных прийти на смену старой гвардии. Хотя именно в период с 1996 по 1998 г. министром внутренних дел коалиционного правительства Объединенного фронта (ОФ) впервые в истории независимой Индии был председатель КПИ с 1990 г. Индраджит Гупта. ИНК поддерживал правительство ОФ, не входя в его состав. Но с возвращением к власти в 2014 г. консервативной Бхаратия джаната парти (БДП) во главе с Нарендрой Моди представительство КПИ в парламенте сократилось с 4 депутатов в 2009 г. до 1 депутата от Кералы в 2014 г. и 2 депутатов от Тамилнаду в 2019 и в 2024 г [Subramanian, 2024, p. 10].
В 1996 г. пост премьер-министра Индии едва не занял Джьоти Басу, член Политбюро КПИ(м) и главный министр штата Западная Бенгалия в 1977–2000 гг. С его кандидатурой согласились 12 из 14 партий, входящих в ОФ, да и сам Басу не возражал против такого предложения. Но ЦК КПИ(м) отклонил его, сославшись на отсутствие в правительстве ОФ решающего влияния партии. Позже Басу назвал позицию руководства КПИ(м) «исторической ошибкой» [Noorani, 2011, p. 92]. Возглавлял правительство страны в 1996–1997 гг., с подачи все того же Басу, Деве Гоуда, главный министр штата Карнатака.
В начале XXI в. положение КПИ(м) немногим отличалось от положения КПИ. Если в 1996 г. у КПИ(м) было 32 места в парламенте, то в 2014 – 9, в 2019 – 3, а в 2024 г. - 4 места (1 от Кералы, 1 от Раджастхана и 2 места от Тамилнаду). Но, пожалуй, самое чувствительное поражение КПИ(м) потерпела в 2011 г. на выборах в легислатуру Западной Бенгалии, положившее конец 34-летнему правлению правительства Левого фронта, возглавляемого ею. Провал КПИ(м) предопределили расстрелы в 2007 и 2011 г. крестьянских митингов в Нандиграме и Нетаи, приведшие к потере партией своей социальной опоры. Вслед за этим в 2018 г. последовало поражение КПИ(м) на выборах в легислатуру соседней Трипуры, которой Левый фронт управлял в 1978–1988 и в 1993–2018 гг. И теперь КПИ(м) в союзе с КПИ остается у власти только в Керале в составе Левого демократического фронта. Но коммунисты не справляются с затяжным финансовым кризисом в Керале и в 2024 г. сумели провести в парламент всего 1 депутата от штата из 20, против 14 депутатов от ИНК [Radhakrishnan, 2024, p. 79]. В этой связи 2 депутатских мандата, завоеванных в ходе парламентских выборов в 2024 г. КПИ(м-л)–О в Бихаре, являются скорее ее индивидуальным достижением нежели общим успехом левых сил [Mishra, 2024, p. 53].
Тем не менее, идеи социальной справедливости и равенства по-прежнему остаются актуальными для субконтинента, и потому у их приверженцев есть весомые основания проявить себя независимо от партийной и общественно-политической принадлежности. Вопрос о том, кто и каким образом станет финансировать их деятельность и инициативы в будущем, остается открытым, но он имеет технический характер и будет решаться по мере необходимости.

Сокращения/abbreviations

АВПРФ – Архив внешней политики Российской Федерации, Москва [AVPRF – Archive of Foreign Policy of Russian Federation, Moscow]. РГАСПИ – Российский государственный архив социально- политической истории, Москва [RGASPI – Russian State Archive of Socio-Political History, Moscow].