СТАТЬИ

Статья посвящена «неявным» или «скрытым» цитатам в тексте средневекового трактата «Упадешамрита» Рупы Госвами, являющегося ярким представителем бенгальского вишнуизма. Скрытое цитирование – распространенный литературный прием в дальневосточной литературе. Цель данной работы – проанализировать возможные причины данного вида цитирования в «Упадешамрите», предположив намерение автора: хочет ли он опереться на чужое мнение, опровергнуть его или сделать отправной точкой для утверждения собственного мнения в полемической форме. Интертекстуальные связи, отраженные в параллельно существующих текстах, интересны как объект для изучения и с точки зрения текстообразования, и с точки зрения текстовосприятия. Авторы демонстрируют, как Рупа Госвами выстраивает текст своего трактата, заимствуя первые четыре стиха из иных источников. В статье приведены оригинальные цитаты, авторский перевод и проведен анализ смысловой нагрузки изначальных стихов в сравнении с аналогичными стихами из «Упадешамриты». Анализируя различные факторы, авторы дают интерпретацию выбора изменений, внесенных Рупой, связывая их с современными ему историческими реалиями, приверженностью определенному духовному направлению и социальными предпосылками. В ходе статьи последовательно раскрывается, как Рупа Госвами несколько модифицировав исходные стихи, включает их в текст своей «Упадешамриты», аккуратно «приглаживая» цитату из «Махабхараты», вступая в полемику с создателем «Хатха-йога-прадипики» и изменяя основную интенцию пассажа из «Панча-тантры». По результатам анализа делается вывод, что распознавание скрытых цитат становится необходимым условием понимания не только текста в целом, но и того, что именно хочет сказать его автор.

Скачать PDF Скачать JATS

Источники индуизма невероятно обширны и дополняются на протяжении последующих поколений, образуя все новые ветви богатой литературной, религиозной и философской традиции. Знания, изложенные в этих источниках, имеют высокую значимость не только для последователей индуизма, но также интересны академической науке и искателям духовности большинства конфессий.
Данное исследование затрагивает проблему, интересную с точки зрения как средневековой индийской текстологии, так и изучения бхакти¹ – комплекса мистических течений в средневековом индуизме. Бхакти как форма религиозного опыта является ядром и сутью вишнуизма, одного из основных направлений индуизма.

Внимание российских и зарубежных индологов направлено не только на вишнуизм в целом, но и на одно из известных направлений индуизма – бенгальский вишнуизм², литературное наследие которого как в количественном, так и в качественном отношении уникально. Наиболее полное его описание представлено в монографии С. В. Ватмана «Бенгальский вайшнавизм», где автор подчеркивает актуальность изучения данной тематики: «Из-за отсутствия в отечественной науке исследований по бенгальскому вайшнавизму представляющаяся нам картина индийской культуры лишается важного фрагмента, что обедняет ее и делает менее ясными многие явления и процессы» [Ватман, 2005. С. 6].

В некоторой степени анализ бенгальского вишнуизма представлен в работах М. Т. Кеннеди [Kennedy, 1925], С. К. Дэ [De, 1961], Эдварда Димока [Dimock, 1966], Фреда Харди [Hardy, 1974], Норвина Хема [Hem, 1976], Дж. Т. О’Коннела [O'Connel, 1976; O'Connel, 1980], Н. Дельмонико [Delmonico, 1982; Delmonico, 1993], К. Л. Перуна [Perun, 2016; Perun 2018], а в отечественной науке у В. А. Новиковой [Новикова, 1965], Н. М. Корабельник [Корабельник, 1989], В. В. Останина [Останин, 2005], А. С. Тимощука [Тимощук, 2018], Н. И. Антоновой [Антонова, 2020]. Однако, учитывая, что бенгальский вишнуизм – одно из наиболее «литературных» религиозных направлений Индии, его почва для исследования неизученных областей весьма плодородна.
В центре внимания данной статьи находится «Упадешамрита» (upadeśa – «наставление», amṛta – «нектар, амброзия»; санскр.) – малое религиозно-философское произведение известного индийского средневекового мыслителя Рупы Госвами (1489-1564). Его «Нектар наставлений» состоит всего лишь из одиннадцати стихов, но даже при таком малом объеме заслуженно считается одним из классических текстов вайшнавской (вишнуитской и кришнаитской) традиции, относящейся к одной из ведантических школ «ачинтйа-бхеда-абхеды» (санскр.) [Останин, 2010]. Подтверждением тому может служить обильная комментаторская традиция, продолжающаяся и поныне. В ее русле основными толкованиями могут считаться следующие труды: «Упадеша-пракашика-тика» Радхарамана даса Госвами (XVI в.) на санскрите [Rupa, 1942], «Пийуша-варшини-вритти» Бхактивиноды Тхакура (1838-1914) на бенгали [Rupa, 1942], «Ану-вритти» Бхактисиддханты Сарасвати (1974-1937) на бенгали [Rupa, 1942], «Nectar of Instructions» Бхактиведанты Свами Прабхупады (1896-1977) на английском языке [Bhaktivedanta, 1975]. Однако ни один из упомянутых комментаторов не ставил себе в задачу распознавание т.н. «скрытых цитат» в произведении Рупы, а таковые в действительности составляют чуть более трети текста. Особо подчеркнем, что мы принципиально отличаем скрытое цитирование от плагиата (plagium – «похищение», лат.). «Скрытое цитирование представляет собой чужое высказывание, запрятанное в авторском тексте. В отличие от обычного цитирования оно никак не выделено: ни пунктуационно, ни графически, ни синтаксически. Не путать с плагиатом! Плагиатчик, воруя чужой текст, не заинтересован в том, чтобы его уличили в этом нечистом деле. А автор, использующий прием скрытого цитирования, жаждет “разоблачения”» [Бритов, 2017, с. 9].
Умберто Эко в своем знаменитом труде «Сказать почти то же самое. Опыты о переводе» рассматривает неявное скрытое цитирование как особую стратегию автора: «Это точная стратегия, благодаря которой автор прибегает к неявным отсылкам к другим произведениям… когда один текст цитирует некий другой, не давая возможности это увидеть, мы имеем дело с тем, что можно было бы назвать подмигиванием возможному сведущему читателю, с разговором tongue-in-cheek³» [Эко, 2006, с. 255-256].

Конечно, с нашей стороны было бы неверным и даже некультурным заподозрить Рупу Госвами в ироничном отношении к вводимым им самим цитатам, ибо все они почерпнуты из источников вишнуитской традиции, к которой принадлежал и сам Рупа. Однако скрытая полемика с цитируемыми текстами не только может подразумеваться, но и по нашему мнению очевидно присутствует.
Вопрос о точных причинах появления цитат в тексте, созданном Рупой, остается открытым. Возможно, некоторый свет на эту проблему помогут пролить обстоятельства появления «Упадешамриты». «Из дневника Говинды… мы узнаем… Однажды Махапрабху⁴ сидел вместе со Своими преданными на берегу океана и слушал повествования о Кришне (кришна-катху). Внезапно… Он начал плакать от разлуки с Кришной. Спустя какое-то время Он успокоился и стал ровным, благоговейным голосом давать наставления собравшимся там преданным. Эти наставления и легли в основу стихов “Шри Упадешамриты”» [Рупа, 2006, с. 3]. Скорее всего, цитаты были устно предложены в вышеупомянутой импровизированной лекции самим Махапрабху, непосредственным учителем Рупы, который впоследствии соединил их и придал устным наставлениям гуру систематическую форму небольшого трактата.

Итак, насколько удалось установить в ходе исследования, неявными цитатами являются первые четыре стиха труда. Первая из них взята из «Махабхараты»; вторая и третья, представляющие собой законченную смысловую пару, из «Хатха-йога-прадипики» Свами Сватмарамы (XV-XVI вв.); наконец, четвертая из «Панча-тантры» (III-IV вв.).
1. «Махабхарата» есть текст, не нуждающийся в представлении. Эпос, складывавшийся, по мнению ученых, на протяжении веков (вплоть до V в. н.э.), относится к одним из самых древних и знаменитых авторитетных текстов индуизма. Цитата, почерпнутая из него и одновременно открывающая «Упадешамриту» звучит следующим образом («Махабхарата», 12.269.15):
vāco vegaṁ manasaḥ krodha-vegaṁ vivitsā-vegaṁ udaropastha vegam etān vegān vinayed vai tapasvī nindā cāsya hṛdayaṃ nopahanyāt⁵ [Vyasa, 2003]

«Аскет (тапасви, санскр.) – это тот, кто должен непременно обучаться смирять (дисциплинировать) речь, ум, гнев, стремление к познанию, желудок, гениталии; и да не разовьется в его сердце оскорбительное умонастроение».
Можно заметить, что в «Упадешамрите» стих несколько изменен:
vāco vegaṁ manasaḥ krodha-vegaṁ jihvā-vegam udaropastha-vegam etān vegān yo viṣaheta dhīraḥ sarvām apīmāṁ pṛthivīṁ sa śiṣyāt
«Уравновешенный человек (дхира, санскр.), способный контролировать свою речь и ум, сдерживать гнев и укрощать побуждения языка, желудка и гениталий, достоин принимать учеников повсюду в мире [Рупа, 2011, с. 7].
Естественно, автор «Упадешамриты» не мог сознательно отвергать авторитет «Махабхараты», которая для него являлась непогрешимым Священным Писанием. Однако мы не можем не подчеркнуть, что Рупа позволяет себе некоторую легкую либерализацию текста послания, связанную, по-видимому, с современными ему историческими реалиями. На место строго тапасви – аскета древности (живущего в отречении в лесу в эпоху «Махабхараты»), блюдущего абсолютную чистоту сердца (хридайа, санскр.), у Рупы заступает дхира – человек, контролирующий пыл своих чувств (но не сердца – уровень сердца гораздо глубже, чем уровень чувств) и уже поэтому способный наставлять других, очевидно, существуя в плотном социуме индийского позднего Средневековья.
То же самое можно сказать про всего лишь одну свершившуюся в тексте замену – стремление к излишнему познанию (вивитса-вегам, санскр.) сменяется в «Упадешамрите» побуждением языка (джихва-вегам, санскр.). Очевидно, что дисциплинирование познавательной способности дается адепту гораздо сложнее, нежели контроль привязанностей языка к разнообразной и вкусной пище.
2-3. Проблема заимствования двух следующих цитат из «Хатха-йога-прадипики» в действительности не столь проста. «Упадешамрита» и текст Сватмарамы хронологически очень близки друг другу, и поэтому вполне возможна вероятность утверждать обратное. Но все же один из первых систематических трудов по хатха-йоге кажется чуть более старше, отчего полемический выпад Рупы в направлении Сватмарамы становится еще более интересным. Для начала приведем оба стиха из «Хатха-йога-прадипики» (1.15-16):
atyāhāraḥ prayāsaś ca prajalpo niyamāgrahaḥ jana-saṅgaś ca laulyaṁ ca ṣaḍbhir yogo vinaśyati
«Практика йоги нивелируется, если: 1) переедать; 2) затрачивать слишком много сил; 3) пускаться в бессмысленные разговоры; 4) не следовать правилам или следовать им механически; 5) общаться с обывателями; 6) проявлять жадность».
utsāhāt sāhasād dhairyāt tattva-jñānāś ca niścayāt jana-saṅga-parityāgāt ṣaḍbhir yogaḥ prasidhyati
«Практика йоги ведет к успеху, если: 1) проявлять энтузиазм; 2) действовать с упорством; 3) быть терпеливым; 4) обладать знанием; 5) культивировать решительность; 6) полностью отказаться от общения с обывателями» [Swatmarama, 1914].
И здесь мы снова видим, что цитирование данных стихов в «Упадешамрите» выглядит как минимум широко вариативным, а, скорее, даже полемичным:
atyāhāraḥ prayāsaś ca prajalpo niyamāgrahaḥ jana-saṅgaś ca laulyaṁ ca ṣaḍbhir bhaktir vinaśyati
«Шесть видов деятельности пагубно отражаются на преданном служении. Преданное служение страдает, если человек: 1) ест слишком много или накапливает вещей и денег больше, чем необходимо; 2) прилагает чрезмерные усилия ради осуществления труднодостижимых мирских целей; 3) без особой необходимости ведет разговоры на мирские темы; 4) выполняет правила и предписания шастр⁶ только ради следования им, а не во имя духовного развития, или не выполняет никаких правил и предписаний, а действует независимо, как ему заблагорассудится; 5) общается с людьми мирского склада, которым неинтересно сознание Кришны; 6) жаждет мирских успехов» [Рупа, 2011, с. 18].

utsāhān niścayād dhairyāt tat-tat-karma-pravartanāt saṅga-tyāgāt sato vṛtteḥ ṣaḍbhir bhaktiḥ prasidhyati
«Существует шесть принципов, следование которым благоприятствует чистому преданному служению. Необходимо: 1) действовать с энтузиазмом; 2) с уверенностью прилагать усилия; 3) проявлять терпение; 4) следовать регулирующим принципам (в частности, śravaṇaṁ kīrtanaṁ viṣṇoḥ smaraṇam – слушать повествования о Кришне, прославлять Его и постоянно помнить о Нем); 5) отказаться от общения с непреданными; 6) идти по стопам предшествующих ачарьев⁷. Придерживаясь этих шести принципов, человек, несомненно, добьется успеха в чистом преданном служении» [Рупа, 2011, с. 29].

При всей бросающейся в глаза разнице переводов – более или менее буквального в первом случае и объяснительного во втором – необходимо указать на существенные отличия изначальных цитат и их вариаций, приводимых Рупой. Коренное отличие заключается в том, что автор «Упадешамриты» в обоих стихах решительно меняет понятие йога на термин бхакти. Йога в настоящем контексте относится к практике хатха-йоги, основанной на гимнастических и дыхательных техниках с элементами медитации. Бхакти же представляет собой практику вовлекающего эмоции адепта служения Богу как личности, в данном случае – Кришне. Различие между упомянутыми дисциплинами огромно. По-видимому, отсюда тянутся те радикальные замены, которые свершил Рупа во втором стихе.
Таковых две⁸. Упорство (сахаса, санскр.) и обладание знанием (таттва-джнана, санскр.) меняются у Рупы Госвами соответственно на следование регулирующим принципам (тат-тат-карма-правартана, санскр.) и следование примеру предшествующих учителей (сато вритти, санскр.). Причем согласно нашему мнению, противопоставляются именно упорство и следование учителям, с одной стороны; обладание знанием и следование регулирующим принципам, с другой.

В этом выражается вся острота полемики между Рупой Госвами и Свами Сватмарамой. Если в случае с цитатой из обладающей непоколебимым авторитетом «Махабхараты» Рупа позволяет себе лишь несколько аккуратно «пригладить» изначальный текст, то в ситуации с «Хатха-йога-прадипикой» он напрямую, пусть и неявно, полемизирует. Во-первых, он подчеркивает недостаточность собственных усилий (упорства) в следовании духовной дисциплине. То, что является вполне понятным относительно практики хатха-йоги, которая осуществляется, скорее, с инструктором, нежели личным учителем – становится совершенно неприемлемым с точки зрения учения бхакти с его мощнейшим культом гуру и святых учителей, ачарьев, без мистического заступничества которых духовное продвижение объявляется в принципе неосуществимым. Нечто схожее мы находим в культе святых в православии и католицизме. Во-вторых, Рупа заменяет обладание теоретическим знанием о технике хатха-йоги (а больше ведь обычно и не требуется) на следование практическим аспектам духовной практики вайшнавов: слушание о Боге, воспевание Его славы, непрерывное памятование о Нем.
4. Наконец, последняя цитата, взятая из знаменитого памятника житейской древнеиндийской мудрости – «Панча-тантры», представляется наименее проблематичной. Внешне Рупа попросту старательно выписывает ее:
dadāti pratigṛhṇāti guhyam ākhyāti pṛcchati bhuṅkte bhojayate caiva ṣaḍ-vidhaṁ prīti-lakṣaṇam
«Шесть признаков у дружбы есть: Делиться тайной, вопрошать, Давать, и брать, и угощать, И за столом у друга есть» [Панчатантра, 1962, с. 220] ⁹.

Однако объяснительный перевод, а тем более комментарий, даваемые этому стиху в русле самой вайшнавской традиции, раскрывают внутреннее наполнение цитируемого стиха, оно разительно отличается от изначального смысла:
«Подносить дары и принимать дары, поверять свои мысли и спрашивать о сокровенном, принимать прасад и угощать прасадом — таковы шесть проявлений любви, которую преданные испытывают друг к другу» [Рупа, 2011, с. 39].
Если в контексте «Панча-тантры» речь идет об обычных обывательски-доверительных дружеских отношениях между людьми, то в тексте Рупы реципиентами данного наставления становятся уже адепты вайшнавской традиции, одаривающие друг друга священной атрибутикой, говорящие друг с другом именно о Боге и угощающие друг друга освященной на алтаре пищей (прасад, санскр.).
Итак, заканчивая исследование, еще раз подчеркнем его основные выводы. «Упадешамрита» Рупы Госвами, несомненно, содержит т.н. «неявные» или «скрытые» цитаты, правильное распознавание которых становится необходимым условием понимания не только текста в целом, но и того, что именно хочет сказать его автор, «приглаживая» цитату из «Махабхараты», вступая в решительную полемику с создателем «Хатха-йога-прадипики» и очевидно изменяя основную интенцию пассажа из «Панча-тантры». Внедрение неявной цитаты в текст разительно отличается от акта плагиата, ибо, используя скрытую ссылку, автор отнюдь не стремится присвоить чужую мудрость, напротив, он, с одной стороны, проверяет искушенность читателя в теме, а, с другой, вводит его в пространство несколько камуфлированной, но от этого еще более интересной полемики.