СТАТЬИ

Политика современного Китая в отношении китайской диаспоры с теоретической и практической точки зрения во многом опирается на опыт времен фактического правления Дэн Сяопина (1977–1992 гг.), которому удалось после окончания «культурной революции (1966–1976 гг.)» в кратчайшие сроки провести восстановительную работу по взаимодействию с диаспорой и вписать ее в план стратегического развития КНР на десятилетия вперед. Говоря о диаспоральной политике, автор имеет в виду как политику внешнюю – в отношении зарубежных китайцев (эмигрантов (хуацяо) и этнических китайцев с иностранным гражданством (хуажэнь)), так и политику внутреннюю – в отношении непосредственно связанных с зарубежными китайцами (далее – хуацяо-хуажэнь) реэмигрантов (гуйцяо) и родственников эмигрантов (цяоцзюань) в КНР (далее – гуйцяо-цяоцзюань).
В статье проанализированы первые шаги команды Дэн Сяопина по восстановлению работы с китайской диаспорой до официального объявления о политике реформ и открытости: воссоздание аппарата по работе с диаспорой, выработка контуров внешней и внутренней работы с ней, включение диаспоры в план стратегического развития КНР. Автор объясняет юридические тонкости и рассматривает основные теоретические подходы к работе с диаспорой в первые годы реформ и открытости, опираясь на конституцию КНР 1978 и 1982 гг. со всеми поправками, и иные юридические документы. В работе раскрыты процессы создания фундамента долгосрочного сотрудничества КНР с китайской диаспорой: исправление ошибок «культурной революции», усиление юридической защиты денежных переводов хуацяо родственникам в КНР, разработка политики привлечения интеллектуальных ресурсов, защита прав и интересов гуйцяо-цяоцзюань, преференции инвесторам-хуацяо. В заключении сделан вывод, что Дэн Сяопину удалось полностью восстановить внешнюю и внутреннюю работу с диаспорой и создать условия для дальнейшего всестороннего сотрудничества с ней в кратко-, средне- и дальнесрочной перспективе.

Скачать JATS

В годы фактического правления Дэн Сяопина (1977–1992 гг.), работа с делами китайских эмигрантов¹ основывалась на выдвинутой им теории о зарубежных китайцах (хуацяо-хуажэнь) и о «зарубежных связях» реэмигрантов и родственников эмигрантов (гуйцяо-цяоцзюань) как об уникальном шансе для масштабного развития Китая [Дэн Сяопин лунь цяоу, 2000, c. 12]. Эта работа велась как внутри КНР с реэмигрантами и родственниками эмигрантов, так и c китайцами за рубежом, где в ряде стран ещё сохранялось влияние гоминьдановцев (тайваньцев) на зарубежную китайскую буржуазию, хотя и в меньшей степени по сравнению с началом 1970х гг.

ПЕРВЫЕ ШАГИ ПО ВОССТАНОВЛЕНИЮ РАБОТЫ С КИТАЙСКОЙ ДИАСПОРОЙ ДО ОФИЦИАЛЬНОГО ОБЪЯВЛЕНИЯ О ПОЛИТИКЕ РЕФОРМ И ОТКРЫТОСТИ
После окончания в 1976 г. «культурной революции» и до 3го пленума ЦК КПК 11го созыва (18-22 декабря 1978 гг.), на котором было объявлено о начале политики реформ и открытости в КНР, Дэн Сяопином и его соратниками была проведена работа по восстановлению аппарата по работе с китайской диаспорой.
В конце сентября 1977 г. на встрече с руководителем и заместителем руководителя туристической группы китайских эмигрантов, их потомков и соотечественников из Гонконга, Макао и Тайваня, прибывших в Пекин для участия в празднике по случаю образования КНР, Дэн Сяопин заявил о необходимости восстановить ранее существовавший правительственный аппарат по работе с зарубежными китайцами [Дэн Сяопин сысян няньпу, 1977], а в январе 1978 г. во время визита в Мьянму и встречи с представителями китайских эмигрантов, он заявил о восстановлении в Китае внутреннего и внешнего политического курса (в том числе в деле работы с китайскими эмигрантами), принятого Мао Цзэдуном и Чжоу Эньлаем и разрушенного «бандой четырёх» [Дэн Сяопин сысян няньпу, 1978]. В январе 1978 г. была создана Канцелярия по делам китайских эмигрантов при Госсовете КНР², которая фактически взяла на себя полномочия ликвидированного в годы «культурной революции (1965–1976 гг.)» Комитета по делам китайских эмигрантов, хотя по статусу была ниже этого Комитета. Руководителем Канцелярии стал широко известный и авторитетный в кругах зарубежных китайцев Ляо Чэнчжи – руководитель упраздненного в 1970 г.

К моменту объявления о старте реформ и открытости, китайские власти провели ряд важных совещаний по работе с зарубежными китайцами, реэмигрантами, родственниками эмигрантов и выработали контуры взаимодействия с ними на территории КНР и за рубежом.
В начале октября 1977 г. на встрече с делегацией соотечественников из Гонконга и Макао, а также с видным гонконгским предпринимателем Ли Минцзэ, прибывших на церемонию празднования дня образования КНР, Дэн Сяопин выступил с критикой политики «банды четырёх», подвергшей гонениям реэмигрантов и родственников эмигрантов в годы «культурной революции» из-за наличия у них «связей с заграницей». Он подчеркнул важность этих связей и необходимость вернуться к положительному опыту работы с зарубежными китайцами, накопленному до 1966 г. [Дэн Сяопин сысян няньпу, 1977].
В ноябре 1977 г. МИД КНР с разрешения Госсовета КНР открыл предварительное заседание Всекитайского конгресса по делам китайских эмигрантов, на котором был впервые официально сформулирован ставший ключевым во внутренней работе с гуйцяо-цяоцзюань принцип «равного отношения и недопущения дискриминации, надлежащей заботы в соответствии со спецификой (иши тунжэнь будэ циши, гэньцзюй тэдянь шидан чжаогу)» или «принцип 16 иероглифов». 22 декабря 1978 г., в последний день 3го пленума ЦК КПК 11го созыва, в Пекине открылся Всекитайский конгресс по делам китайских эмигрантов, на котором был заслушан и одобрен рабочий доклад Ляо Чэнчжи «Добросовестно осуществлять политику партии по работе с делами китайских эмигрантов – значит бороться за сильное социалистическое государство, осуществляющее строительство модернизации», представивший три основные установки в работе с зарубежными китайцами на предстоящий период реформ и открытости: а) твёрдо следовать социалистической ориентации – базовый принцип внутренней работы с реэмигрантами и родственниками эмигрантов; б) твёрдо придерживаться внешнеполитической линии ЦК КПК – базовый принцип внешней работы с китайцами за рубежом; в) добросовестно осуществлять политику партии по работе с диаспорой. Говоря о внутренней работе с реэмигрантами и родственниками эмигрантов Ляо Чэнчжи называет гуйцяо-цяоцзюань важной силой революции и строительства социализма в КНР. Во внешней работе с зарубежными китайцами Ляо Чэнчжи полностью подтвердил возвращение к курсу до времён «культурной революции»: не признания двойного гражданства, не признания зарубежных китайцев без гражданства гражданами КНР, а также чёткое разграничение понятий «хуацяо» – гражданин КНР и «хуажэнь» – иностранный гражданин китайского происхождения. Работа с зарубежными китайцами официально была названа частью внешней политики КНР [Ляо Чэнчжи вэньцзи, 1990, с. 546-557].
Восстановление внешней и внутренней работы с китайской диаспорой нашло отражение в новой конституции КНР, принятой в 1978 г., где за китайскими эмигрантами, находящимися за рубежом, официально был закреплён статус составной части единого революционного фронта, наряду с интеллигенцией, трудящимися, патриотическими демократическими партиями, патриотами, и соотечественниками из Тайваня, Гонконга и Макао. КНР впервые в истории гарантировала защиту законных прав и интересов, не только находящихся за рубежом хуацяо, а всех хуацяо в независимости от местонахождения, а также их родственников в КНР [Чжунхуа жэньминь гунхэго сяньфа, 1978].
Вместе с тем была упрощена процедура получения документов на пересечение границы КНР для хуацяо-хуажэнь и гуйцяо-цяоцзюань. Многим реэмигрантам и родственникам эмигрантов фактически было позволено беспрепятственно покидать КНР для встречи с родными, переезда на постоянное место жительства за рубеж, в целях обучения или трудоустройства. Зарубежным китайцам создали условия, удобные для поездок на родину в личных (визиты к родственникам) и бизнес-целях.
Ведущий российский эксперт А.Г. Ларин видит во включении зарубежных китайцев в стратегический план возрождения Китая принципиальную новизну подхода Дэн Сяопина в работе с китайским зарубежьем [Ларин, 2008, с. 15-16]. Не отрицая этой позиции, отметим, что и во времена Мао Цзэдуна до «культурной революции» зарубежных китайцев рассматривали как важный для КНР ресурс и включали в программы развития на территории страны, и защита интересов хуацяо за рубежом также была частью внешней политики КНР того времени, родственники и реэмигранты при этом фактически были инструментом давления на хуацяо-хуажэнь. Новизну диаспоральной политики Дэн Сяопина автор видит в сбалансированности подходов к интересам государства и интересам диаспоры, вписывании в стратегический план возрождения и развития страны не только зарубежных китайцев, но и их родственников и реэмигрантов в КНР.
ЮРИДИЧЕСКИЕ ТОНКОСТИ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К РАБОТЕ С ДИАСПОРОЙ В ПЕРВЫЕ ГОДЫ РЕФОРМ И ОТКРЫТОСТИ
В 1982 г. в КНР появились новые конституционально закреплённые установки, затрагивающие интересы китайской диаспоры. В отличие от конституции 1978 г., конституция 1982 г. не содержит упоминания о статусе находящихся за рубежом китайских эмигрантов как составной части единого революционного фронта. Если конституция 1978 г. гарантировала защиту законных прав и интересов хуацяо и цяоцзюань в КНР, то конституция 1982 г. гарантирует защиту законных прав и интересов хуацяо, гуйцяо и цяоцзюань. В 1978 г. китайские эмигранты и их родственники рассматривались в конституции как единая группа, а в 1982 г. китайские эмигранты уже рассматривались как отдельная группа, а их родственники отнесены к другой группе, в которую дополнительно включили реэмигрантов. В конституции 1982 г. прописано, что Всекитайское Собрание Народных Представителей (ВСНП) учреждает ряд комитетов, в том числе Комитет китайских эмигрантов (хуацяо вэйюаньхуэй), в основном законе 1978 г. этого положения не было. Согласно конституции 1982 г. защита законных прав и интересов китайских эмигрантов и законных прав и интересов реэмигрантов и родственников эмигрантов относится к компетенции Госсовета КНР, а конституция 1978 г. не предусматривала такой функции у Госсовета [Чжунхуа жэньминь гунхэго сяньфа, 1978; 1982]. В таком виде, положения, касающиеся китайских эмигрантов, реэмигрантов и родственников эмигрантов, сохранились в основном законе КНР до настоящего времени, их не коснулись поправки, принятые в 1988, 1993, 1999, 2004 и 2018 гг.
Выдвинутая в ещё в эпоху Мао Цзэдуна задача воссоединения Родины и активное привлечение хуацяо-хуажэнь к участию в её решении, в эпоху Дэн Сяопина приняла конкретные теоретические очертания, зарубежных китайцев стали рассматривать как одну из сил, способных продвинуть и воплотить концепцию «одна страна – две системы».
В 1984 г. и 1989 г. руководство страны провело два совещания по вопросам работы с диаспорой, подтвердив следование принципу открытости и законности во внешней работе с китайской диаспорой, официально разграничив задачи в работе КНР с хуацяо и хуажэнь (см. табл. 1).
Таблица 1 Основные задачи в работе руководства КНР с хуацяо и хуажэнь в 1984 и 1989 гг.

	1984	1989
хуацяо	сохранять и развивать у хуацяо любовь к Родине, в том числе к малой родине (цяосян); вовлекать хуацяо в осуществление великого дела воссоединения родины; содействовать сплочению хуацяо и их стремлению к взаимопомощи; настоятельно рекомендовать китайским эмигрантам уважать законы и жить в мире с народами принимающих стран.	защищать законные права и интересы хуацяо; содействовать сплочению хуацяо и их стремлению к взаимопомощи; вовлекать хуацяо в осуществление великого дела воссоединения родины; настоятельно рекомендовать китайским эмигрантам уважать законы, уважать местное население и национальные обычаи принимающих стран; приветствовать добровольное принятие хуацяо иностранного гражданства; приветствовать дружбу хуацяо с местным населением; приветствовать долгосрочное проживание и развитие хуацяо в принимающих странах; приветствовать содействие хуацяо экономическому процветанию принимающих стран; приветствовать участие хуацяо в развитии сотрудничества и обменов между КНР и принимающими странами.
хуажэнь	не уравнивать хуажэнь с хуацяо; не уравнивать хуажэнь с обычными иностранцами; приветствовать вклад хуажэнь в развитие экономики, науки и техники, культуры принимающих стран; поощрять развитие этническими китайцами китайской культуры и традиций в принимающих странах; стимулировать вклад хуажэнь в развитие экономического сотрудничества, культурных обменов и дружбы принимающих стран с КНР.	чётко понимать, что хуажэнь – это иностранные граждане; укреплять дружеские отношения, сотрудничество и обмен хуажэнь с КНР; приветствовать участие хуажэнь в развитии принимающих стран; приветствовать участие хуажэнь в развитии дружбы и сотрудничества принимающих стран с КНР.

Составлено по: [Ван Сяопин, Тянь Ли, 2010, с. 54-55].
По сути, практически все задачи руководства КНР 1984 и 1989 гг. в работе с хуацяо повторяют задачи эпохи Мао Цзэдуна до «культурной революции» (1949–1965 гг.). Однако тональность в постановке этих задач сменилась с требовательной на рекомендательную, в крайнем случае настоятельно рекомендательную, при этом особое внимание стали уделять стимулированию, содействию и приветствию благоприятных для КНР действий хуацяо за рубежом.
Что касается хуажэнь, что уже в эпоху Мао Цзэдуна было ясно, что страна полностью не откажется от своих бывших граждан, ставших иностранцами, однако, конкретные задачи в работе с хуажэнь были поставлены только в 1984 и 1989 гг., что стало новым явлением для КНР. Руководство страны, подчеркивая, что хуажэнь – это иностранцы, тем не менее считало их родными Китаю по крови, активно сотрудничало с ними за рубежом в различных сферах. Фактически разница в отношении руководства КНР к хуацяо и хуажэнь лежала только в юридической плоскости, хуацяо, как гражданам КНР, предоставлялась гарантия защиты законных прав и интересов, а хуажэнь, как иностранцам, такая защита не могла быть предоставлена.
ФОРМИРОВАНИЕ ФУНДАМЕНТА ДОЛГОСРОЧНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА С КИТАЙСКОЙ ДИАСПОРОЙ
Поставленные задачи внешней работы с китайской диаспорой требовали полноценного восстановления внутренней работы с ними, их родственниками и близким окружением в КНР. Эта внутренняя работа началась с исправления ошибок, допущенных в ходе «культурной революции», на которое у руководства КНР ушло около 10 лет: восстановление прав собственности на жильё (1978–1987 гг.), восстановление прав собственности на денежные переводы из-за рубежа (1978–1986 гг.), пересмотр ошибочных и подложных судебных дел (1980–1987 гг.), восстановление на службе/работе или повторное трудоустройство (1982–1985 гг.).
Параллельно с работой по исправлению ошибок «культурной революции» руководство КНР создавало юридическую основу и практическую базу сотрудничества с китайской диаспорой на долгосрочную перспективу.
В 1982 г. в целях обеспечения юридической защиты пожертвований зарубежных китайцев руководство КНР выпустило «Уведомление об усилении регулирования импорта пожертвований китайских эмигрантов и соотечественников из Гонконга и Макао (далее – «Уведомление-1982»)». Документ имел приоритет над всеми ранее выпушенными и противоречащими ему документами. Он стал реакцией на существующие проблемы махинаций с пожертвованиями со стороны отдельных представителей органов власти на местах, закрепил принцип абсолютной добровольности пожертвований, ввел ряд запретов на прием пожертвований правительственными учреждениями, ввел ряд льгот для пожертвований на благотворительность [Гоуюань гуаньюй цзяцянь хуацяо хэ ганъао тунбао цзюаньцзэн цзинькоу уцзы гуаньли дэ тунчжи (чжайяо), 1982]³. Дополнительные правила, регламентирующие передачу и приём пожертвований хуацяо-хуажэнь, могли устанавливаться на региональном уровне.

В 1983 г. ЦК КПК разрабатывая политику привлечения иностранных интеллектуальных ресурсов для строительства «четырёх модернизаций», отдавал приоритет талантам из числа хуацяо-хуажэнь, что нашло отражение в принятом в 1983 г. «Временном положении Госсовета КНР о работе по привлечению зарубежных талантов» [Гоуюань гуаньюй иньцзинь говай жэньцай гунцзо дэ цзаньсин гуйдин, 1983]. Курс на возвращение в Китай высокообразованных китайских специалистов просматривался во «Временном положении Госсовета КНР о выезде за рубеж на учёбу за свой счёт (1984)», которое вменяло в обязанность правительствам всех уровней поощрять обучающихся за рубежом как можно раньше возвращаться на родину по завершении учёбы, чтобы служить делу строительства социалистической модернизации [Гоуюань гуаньюй цзыфэй чуго люсюе дэ цзаньсин гуйдин, 1984]⁴.

Осознавая, что благополучие гуйцяо-цяоцзюань является ключевым условием участия китайской диаспоры в строительстве модернизации в КНР, китайское руководство занялось защитой этой категории граждан в целом и усилением поддержки её малообеспеченной части.
В 1990 г. впервые в истории КНР был принят «Закон о защите прав и интересов реэмигрантов и родственников эмигрантов» [Чжунхуа жэньминь гунхэго гуйцяо цяоцзюань цюаньи баохуфа, 1990] в целях оказания гуйцяо-цяоцзюань надлежащей заботы в соответствии с их спецификой и реальными обстоятельствами. В законе были отражены права этой категории граждан КНР и гарантии государства по отношению к ним. В 1991–1992 гг. дополнительные нормативно-правовые акты по вопросу защиты законных прав и интересов гуацяо-цяоцзюань приняли пров. Шаньдун, Цзилинь, Хэйлунцзян, Цзянсу, Фуцзянь, Хэнань, Хунань и город Шанхай.
Рассчитывая на то, что хуацяо-хуажэнь станут первыми ключевыми инвесторами в КНР и посредниками в продвижении китайской продукции за рубежом, власти КНР на раннем этапе реформ (1979–1989 гг.) в районах, относящихся к малым родинам эмигрантов в КНР (цяосян), создали четыре специальные экономические зоны (СЭЗ) – Шэньчжэньскую (1980), Чжухайскую (1980), Шаньтоускую (1981) и Сямыньскую (1980). В 1984 г. дополнительно было открыто четырнадцать приморских городов, в 1985 г. появились СЭЗ в дельте р. Янцзы, дельте р. Чжуцзян, а также на юге пров. Фузцянь в так называемом «золотом треугольнике» – г. Сямэнь – г. Цюаньчжоу – г. Чжанчжоу (миньнань цзинь саньцзяо). В 1987 г. статус СЭЗ получила вся пров. Хайнань [Афонасьева, 2013, с. 42].
Ставка подоходного налога в СЭЗ и ЗТЭР (зонах технико-экономического развития) в размере 15%, а в некоторых случаях 10%, была более чем привлекательной на фоне общих ставок подоходного налога для китайских и иностранных предпринимателей в КНР на данном этапе (см. табл. 2).
Таблица 2 Ставки подоходного налога для предпринимателей и инвесторов в КНР, %

Годы	предприятия/инвесторы	ставка
с 1980	резиденты СЭЗ	15
1984–1987	резиденты ЗТЭР	15
1987–2010		10-15
до 1984	Национальный бизнес в целом (в основном государственные предприятия)	50-75
1984–1993	Крупные и средние государственные предприятия	55
	Малые государственные компании	10-55
1985–1993	Коллективные предприятия (национальные)	10-55
1988–1993	Частные предприятия (национальные)	35
1980–1991	Китайско-иностранные совместные предприятия (с учётом обязательного 10%го регионального налога)	40
1982–1991	Иностранные предприятия (без учёта 10%го регионального налога, который мог быть отменён или снижен)	20-40
1982–2008	Иностранные инвесторы, не участвующие в управлении предприятиями в КНР	20
1991–2008	Иностранные предприятия (с учётом обязательного 3%го регионального налога). В приоритетных для привлечения иностранных инвестиций отраслях и проектах региональный налог мог быть снижен или отменён.	33

Составлено по: [Гуандун шэн цзинцзи тэцюй тяоли, 1980; Гуандун шэн цзинцзи тэцюй шэвай гунсы тяоли, 1987; Далянь цзинцзи цзишу кайфацюй жогань юхуэй дайюй дэ гуйдин, 1984; Далянь цзинцзи цзишу кайфацюй тяоли, 1987; Чжунхуа жэньминь гунхэго чжунвай хэцзы цзинин цие содэшуй фа, 1980; Чжунхуа жэньминь гунхэго вайго цие содэшуй фа, 1981; Чжунхуа жэньминь гунхэго гоин цие содэшуй тяоли, 1984; Чжунхуа жэньминь гунхэго вайшан тоуцзы цие хэ вайго цие содэшуй фа, 1991].
СЭЗ и ЗТЭР были рассчитаны на привлечение иностранных, прежде всего зарубежных китайских капиталов, инвестиций соотечественников из Гонконга и Макао. Национальные компании могли быть резидентами СЭЗ и ЗТЭР, но на более скромных условиях, чем у иностранных, зарубежных китайских инвесторов, а также соотечественников из Гонконга, Макао и Тайваня.
За пределами СЭЗ и ЗТЭР бизнес хуацяо-хуажэнь по сравнению с иностранным и частным китайским бизнесом имел больше преференций. В 1979–1984 гг. он пользовался налоговыми каникулами в течение трёх лет, правом возврата части налога на реинвестированную прибыть, сниженной ставкой торгово-промышленного налога или освобождением от него в ряде случаев [Чжунхуа жэньминь гунхэго чжунвай хэцзы цзинъин цие фа, 1979]. Однако, ряд ограничений, предусмотренных для совместных китайско-иностранных предприятий, фактически не касался зарубежных китайцев. Хуацяо-хуажэнь совместно с гуйцяо-цяоцзюань открывали семейные трудоёмкие предприятия типа «сань лай и бу (берём три – возмещаем одно)», которые перерабатывали давальческое сырьё и материалы, осуществляли сборочные работы и вели компенсационную торговлю. Также зарубежные китайцы вкладывали капитал в китайские государственные инвестиционные компании, получая от них дивиденды, и создавали СП, где 51% акций принадлежал государству. При этом бизнес хуацяо-хуажэнь был вполне законным.
Принятое Госсоветом КНР в 1985 г. «Временное положение о льготах для инвестиций хуацяо (далее – «Временное положение – 1985»)» предоставило зарубежным китайцам условия для ведения бизнеса, сопоставимые с СЭЗ и ЗТЭР. За предприятиями хуацяо-хуажэнь сохранялись налоговые каникулы на 3 года с первого года, в котором была получена прибыль. По истечении этого периода подоходный налог взымался по сокращённой наполовину ставке в течение 4 лет. В последующие годы ставка была на 20% ниже, чем для других иностранных предприятий и китайско-иностранных СП в КНР [Гоуюань гуаньюй хуацяо тоуцзы юхуэй дэ цзаньсин гуйдин, 1985].
Например, если в 1985 г. предприятие хуацяо-хуажэнь впервые получило прибыль, то в 1985–1987 гг. с него не взымался подоходный налог, в 1988–1991 гг. подоходный налог начислялся по ставке 15-25% (с учётом регионального налога) в зависимости от налогооблагаемой суммы, а с 1992 г. – по ставке 13%. Что касается СП хуацяо-хуажэнь и гуйцяо-цяоцзюань, то после трёхлетних налоговых каникул подоходный налог рассчитывался по ставке 20%. Для инвестиций зарубежных китайцев в остро необходимые государству краткосрочные проекты (наукоёмкая, техноёмкая промышленность, геологоразведка) и в открытие предприятий в удалённых районах по завершении льготного периода ставка подоходного налога могла составлять 15%.
После 19 августа 1990 г., когда вступило в силу «Положение Госсовета КНР о поощрении инвестиций китайских эмигрантов и соотечественников из Гонконга и Макао (далее – «Положение – 1990»)» [Гоуюань гуаньюй гули хуацяо хэ сянган аомэнь тунбао тоуцзы дэ гуйдин, 1990], аннулировавшее «Временное положение – 1985», представленные выше расчётные данные по ставке подоходного налога для хуацяо-хуажэнь остались справедливыми в отношении предприятий, имевших действующие контракты или незавершённые проекты, оформленные до этой даты. Так как у зарубежных китайцев была возможность планировать инвестиционные проекты/контракты на срок 5-30 лет, то теоретически предприятия хуацяо-хуажэнь могли сохранить за собой вышерассмотренные льготы 1985–1990 гг. вплоть до августа 2020 г. «Положение – 1990» сохранило за хуацяо-хуажэнь налоговые ставки, льготы и преференции, доступные для иностранного бизнеса (СП, кооперативов и индивидуальных предприятий). Ставки подоходного налога для новых контрактов предприятий зарубежных китайцев, заключённых после 19 августа 1990 г. были идентичными ставкам, указанным в табл. 2.
В дополнение к льготам для иностранцев, предприятия зарубежных китайцев и соотечественников из Гонконга и Макао были освобождены от экспортных и импортных таможенных пошлин и единого торгово-промышленного налога. «Положение – 1990» закрепило за ними право инвестировать во все регионы КНР, в том числе в СЭЗ и ЗТЭР. Для иностранцев такой возможности не было.
Если иностранным инвесторам разрешалось инвестировать только в создание СП, кооперативов или индивидуальных предприятий, то хуацяо-хуажэнь и соотечественники из Гонконга и Макао в дополнение к этому имели право вкладывать средства в развитие компенсационной торговли, переработку и сборку давальческого сырья/материалов, кооперативное производство, покупку недвижимости, законное получение права пользования землёй, её застройку и эксплуатацию, покупку акций и облигаций предприятий.
Создание предприятий экспортной продукции и передовых технологичных предприятий для иностранных инвесторов было обязательным условием, а для хуацяо-хуажэнь и соотечественников из Гонконга и Макао носило рекомендательный характер. Для последних не оговаривались запрещённые для инвестирования отрасли экономики, напротив, указывалось, что они имеют право инвестировать во все отрасли, соответствующие направлениям социально-экономического развития КНР. Для иностранных инвесторов были введены запрещённые и ограниченные для капиталовложений отрасли экономики. Зарубежные китайцы и соотечественники из Гонконга и Макао получили право создавать собственные ассоциации инвесторов в регионах с высокой концентрацией созданных ими предприятий и ряд других преференций, которые были недоступны иностранцам.
Дополнительные льготы и преференции были предоставлены зарубежным китайцам и соотечественникам из Гонконга, Макао (в некоторых случаях из Тайваня), на уровне отдельных провинций.
В целом в эпоху Дэн Сяопина руководству КНР удалось полностью восстановить работу с китайской диаспорой на внешнем и внутреннем направлениях, «загладить вину» перед зарубежными китайцами, их родственниками и реэмигрантами за несправедливые притеснения в годы «культурной революции». Регулярные рабочие встречи Дэн Сяопина с хуацяо-хуажэнь за рубежом и в КНР, а также с их родственниками и реэмигрантами, помогли выработать эффективные механизмы обратной связи с китайской диаспорой и создать оптимальные условия для дальнейшего сотрудничества с ней в рамках политики реформ и открытости. Перед чиновниками Канцелярии по делам эмигрантов при Госсовете КНР была поставлена задача оказывать качественные услуги зарубежным китайским инвесторам и предпринимателям, высококвалифицированным специалистам и учёным, способным принять участие в строительстве модернизации в КНР и содействовать ей в освоении международных рынков.